Родина
Словом не кривить, ладить напрямик,
Песнями латать души горемык.
Сердце сокрушать, как луну заря,
Научи меня Родина моя.

Крест не уронить, гнуться, но держать,
А коли уронил так суметь поднять.
Да ценить тепло твоего огня,
Научи меня Родина моя.

Через дожди, через вату туч
Льются на землю твои лучи,
Так свистопляс городов
Милует трепет свечи.

Так сквозь асфальт колосится жизнь,
Так сквозь столетия звенит Завет!
Там, где кончается мир -
Начинается Свет.

Правдой дорожить, лжи не потакать,
Дальних не судить, ближним помогать.
С тишиной сойтись на исходе дня,
Научи меня Родина моя.

Земля
Я начинаю путь,
Возможно в их котлах уже кипит смола,
Возможно в их вареве ртуть,
Но я начинаю путь.

Я принимаю бой.
Быть может я много беру на себя,
Быть может я картонный герой,
Но я принимаю бой.

Я говорю: живым - это лишь остановка в пути,
Мертвым - дом.

Смирное время, смирные дни,
Боль и радость почистили зубы и спят.
Звук, которым когда-то был крик,
В рот набрал воды и прикусил язык.

Ржавчина выжженных звезд
Отражает промежутки сомнительных лет.
Плесень несет свой пост,
Прикрывая покрытый коростой погост.

Волчья ягода, черная кровь,
Немое темноводье водит тени по дну,
Языки публичных костров лижут лица -
Эй, начальник, покорных в ров!

Пот напомаженных туш,
Жирные рты плетут слюной кружева.
Зверь лакает из луж
Души тех, кто принял печать.
Маэстро, туш!

Повелитель блох
Неба белый клок вырван из синевы,
Звезды неводом тянет соленый рыбак.
Утро красное разметало костры,
Слезы осени отрезвили гуляк.

Из плакун-травы вырезали кресты,
Вместо крох земли к сердцу клали асфальт.
По большой воде возвращались с войны,
Да по скорбным дням поминали солдат.

Шаг по лезвию ножа
Кровью запекает след.
Подступает не спеша
На сорок бед один ответ.

С каждым жестом тоньше нить,
С каждым днем яснее код.
Не спасти, не схоронить
Тех, кого казнил народ.

Но новый заказной спаситель снова трет за светлый путь.
Но где тот чертов детонатор, чтобы этот путь замкнуть?
Кто решится стать расплатой за позор моей земли?
Нет таких - да только легионы снова лезут в козыри.

А мы все молчим да все не можем понять,
Как случилось так, что всех нас взяли врасплох.
Мы же знали жизнь, мы могли ей играть,
А теперь бредем за повелителем блох.

Грязь
Захихикали гром в лепет,
Пряли смутой раздора нить,
Искушали доверчивых негодовать.
Разметали костры в пепел,
Без корней похвалялись жить,
Уповали на кровь и чертову мать.

Грязь в руках у ростовщика,
Грязь в глазах у юмориста,
Грязь в словах телезвонаря,
И в сердцах там тоже нечисто.

Трудолюбие жгли ленью,
Тихой сапой точили строй,
Зазывали искать в истерике пост.
Тусовали лучи с тенью,
Шито-крыто трясли страной,
Умудрялись даже в дожде усмотреть холокост.

Грязь в руках у ростовщика,
Грязь в глазах у юмориста,
Грязь в словах телезвонаря,
Ну а я у них считаюсь фашистом!

По барабану
Моя земля! Мой дом! Моя голова!
Воля ветра в груди!
Мои слова! Любовь! Да рокот гитар -
Все, что нужно в пути!

Я знаю сам, зачем иду по земле!
С кем мне легче дышать!
Кому служить! С кем жить! Кого не любить!
А кого уважать!

А если тебе не по сердцу мой путь,
Выбери свой или выбери с кем.
А мне по барабану вся эта муть,
Я не червонец, чтобы нравиться всем!

Я никогда не жег чужих городов,
А свои не берег.
Я никогда не пел для сытых углов,
Пел для пыльных дорог.

Моя душа звенит дождю в унисон,
Пенит землю грозой.
Я вышел в мир один, сжигая мосты,
Я шел своей колеей.

Без креста
Крутояр да лесная река
Помнят дым становых костровищ.
Как столбили одно на века,
Да гнушались поденщины тыщ.

Знали сладкой полынь-лебеду,
Словно зори, перечили снам.
Вероломных учили по льду,
Да секли кочевых по полям.

Нынче злоба да спесь,
Каждый сам себе брат.
Нас, как прелую взвесь,
Половодье дробит в перекат.

Память путает хмель
Трын-травой, как с куста.
И только смерть все ведет параллель
В жизнь без креста.

Серым бархатом кутал туман,
Млечный путь по озерам топил.
Когда ширил края атаман
От Урала до Южных Курил.

Разгоняли по облаку хмарь
Над землей, что собрали в одно.
На восток поднимали алтарь,
Да рубили на запад окно.

Каждый третий не мертв и не жив,
Каждый пятый по подвигам зверь.
Не достроив и недолюбив,
Лбами долбим закрытую дверь.

Причитаем да долю клянем:
Что нам делать и кто виноват?
По пожару все пляшем с огнем,
Поджигая вокруг все подряд.

Смутные дни
Завтрашний день будет потом -
Всё, что нам нужно, нам нужно сейчас.
Время горит ясным огнем -
Остановите нас.

Улицы ждут начала беды,
Городу нужен сигнал, чтобы исполнить приказ.
Дети смотрят в глаза новой войны -
Остановите нас.

Смутные дни - время кропить масть,
Смутные дни - время кривить рты.
Смутные дни - время делить власть,
Смутные дни - время решать, с кем ты.

Каждый из нас верен земле,
В каждом живет звезда, чтобы вспыхнуть в свой час.
Небо горит, мы танцуем в огне -
Остановите нас.

Ямщик
Я дышал синевой, белый пар выдыхал,
Он летел, становясь облаками.
Снег скрипел подо мной, поскрипев - затихал,
А сугробы прилечь завлекали.

И звенела тоска, что в безрадостной песне поется,
Как ямщик замерзал в той глухой непролазной степи.
Усыпив, ямщика заморозило желтое солнце
И никто не сказал: Шевелись, поднимайся, не спи!

Все стоит на Руси до макушек в снегу -
Полз, катился, чтоб не провалиться.
Сохрани и спаси! Дай веселья в пургу!
Дай не лечь, не уснуть, не забыться.

Тот ямщик - чудодей бросил кнут и куда ему деться?!
Помянул он Христа, ошалев от заснеженных верст.
Он хлеща лошадей мог бы этим немного согреться,
Ну, а он в доброте их жалел и не бил и замерз.

Отраженье свое увидал в полынье
И взяла меня оторопь - в пору б оборвать житие.
Я по грудь во вранье!
Да и сам-то я кто? Надо бы в прорубь.

Вьюги стонут, зовут - кто же выстоит, выдержит стужу?
В прорубь надо да в омут, но - сам, а не руки сложа.
Пар валит изо рта - эх, душа моя рвется наружу!
Выйдет вся - схороните, зарежусь - снимите с ножа.

Снег кружит над землей над страною моей,
Мягко стелет, в запой зазывает.
Ах, ямщик удалой пьет и хлещет коней!
А не пьяный ямщик замерзает.

Так звенела тоска, что в безрадостной песне поется,
Как ямщик замерзал в той глухой непролазной степи.
Усыпив ямщика заморозило желтое солнце
И никто не сказал: Шевельнись, поднимайся, не спи!

Ветер водит хоровод
К закату сны из дома прочь.
Несло кружило по земле
Всех тех, кто вздохом принял ночь
И до рассвета был в седле.

Кресты им метили пути,
Следы их хоронил туман.
По небу землю пронести
Созвал их ветер-ураган.

К дождю звенели облака,
Ласкался путь полынь-травой.
Шли в далеко из далека -
Шли, пели, звали за собой.

И если к ночи день,
Как в первый раз.
Смотри, как пляшет табор звезд,
Смотри и слушай мой рассказ.

В мутный час, под хохот луны,
Ветер плел из леса узду,
Выводил на круг табуны,
В руки брал нагайку-звезду.

Ох, он и гулял по черной земле,
Смутой жег за собой мосты,
Исповедовал на помеле,
Храм хлестал да лизал кресты.

Жирно чавкал по рясе болот,
Хохотал обвалами гор,
Собирал народ в хоровод,
Да и начинал вести разговор.

Эй, слушай мой рассказ,
Верь голосам в себе.
Сон не схоронил, а плач не спас
Те, кто прожил в стороне.

Ну а тех, кто встал глазами к огню,
Кто рискнул остаться собой,
Кто пошел войной на войну,
По земле веду за собой.

По земле, где в почете пни,
Где мошна забрюхатела мздой,
Где тоской заблеваны дни,
Где любовь торгует пиздой.

Там, где срам верой наречен,
А поклеп - правдой-совестью,
Где позор знает, что почем,
Где стыд сосет вымя подлости.

Вставай!
Ветер водит хоровод!

Инок, воин и шут
Благослови на войну, дом сохрани и спаси -
Так собирались в поход ратные люди Руси.
Так от начала времен солдату дана благодать,
С Богом надежнее жить, с Богом легко умирать.

След звезды пылит по дорогам,
На душе покой и тихая грусть.
Испокон веков граничит с Богом
Моя Светлая Русь.

Сколько раздоров и смут ведала Родина-мать,
Как нас хотели согнуть, как нас пытались ломать.
Сколько шакалов да псов скалятся с разных сторон
На золото наших хлебов, на золото наших икон.

Что собирали отцы, нас научили беречь
Вера родной стороны - песня, молитва да меч.
Так повелось от корней, ратную службу несут,
Всяк на своем рубеже - инок, воин и шут.

Небо славян
Звездопад, да рокот зарниц
Грозы седлают коней,
Но над землей тихо льется покой
Монастырей.

А поверх седых облаков
Синь соколиная высь -
Здесь, под покровом небес
Мы родились.

След оленя лижет мороз,
Гонит добычу весь день,
Но стужу держит в узде
Дым деревень.

Намела сугробов пурга
Дочь белозубой зимы -
Здесь, в окоеме снегов
Выросли мы.

Нас точит семя орды,
Нас гнет ярмо басурман,
Но в наших венах кипит
Небо славян.

И от Чудских берегов
До ледяной Колымы.
Все это наша земля!
Все это мы!

За бугром куют топоры,
Буйные головы сечь,
Но инородцам кольчугой звенит
Русская речь.

И от перелеска до звезд
Высится Белая рать -
Здесь, на родной стороне
Нам помирать.

Непокорные
Красный вечер, черные горы,
Синий дым чертил узоры -
Бередил, тревожил песней сердце.
Звал в края, где солнцем метит
Непокорный горный ветер
Медный лик моих единоверцев.

Здесь осады помнит море,
Как латать бедою горе,
Знают пепелища да пожары.
Здесь стояли насмерть ратью
Под напором дикой тати
Мои братья Сербы да Болгары.

Млечный путь, да шум прибоя,
Колокольный звон, да слезы икон.
Небом дышит память боя,
Да молитвы низкий поклон.

То посулом, то накатом,
То террором Халифата
Распалялась хищная порода.
Рвали в клочья мир разрухой,
Но держалась силой Духа
Вера непокорного народа!

Мое поколение
Две тысячи тринадцатых лун отдано нелепой игре,
Но свет ушедшей звезды все еще свет.
Тебе так трудно поверить -
Твой путь от этой стены к этой стене.
Ответь - понял ты меня или нет?

К несчастью я слаб, как был слаб очевидец
Событий на Лысой горе.
Я могу предвидеть, но не могу предсказать.
Но если ты вдруг увидишь мои глаза в своем окне
Знай, я пришел помешать тебе спать.

Мое поколение молчит по углам,
Мое поколение не смеет петь,
Мое поколение чувствует боль,
Но снова ставит себя под плеть.

Мое поколение смотрит вниз,
Мое поколение боится дня,
Мое поколение пестует ночь,
А по утрам ест себя.

Сине-зеленый день встал, где прошла гроза.
Какой изумительный праздник,
Но в нем явно не хватает нас.
Тебе так трудно решиться, ты привык
Взвешивать - против, взвешивать - за.
Пойми, я даю тебе шанс.

Быть живым - мое ремесло, это дерзость, но это в крови.
Я умею читать в облаках имена тех, кто способен летать.
И если ты когда-нибудь почувствуешь пульс Великой любви,
Знай, я пришел помочь тебе встать.

Всадники
По имени Рок, по жизни Звезда,
По крови Огонь, по судьбе Борозда.
По вере Любовь, по религии Крест,
По сути Опричник Небес.

На Рыжем коне он движется в мир -
Рубцы городов, бородавки квартир
Врачует война, землю не уберечь,
Не мир он несет, но меч.

По имени Суд, по жизни Обвал,
По крови Баланс, по судьбе Ритуал.
По вере Любовь, по религии Крест,
По сути Опричник Небес.

Он движется в мир, его конь Вороной
И зоркий дозор у него за спиной.
Он враг полумер, он свидетель конца,
Имеющий меру Отца.

Все, чем дорожит зверинец
Меч срежет с лица земли -
Так меру вершит Кормилец.
Горькая правда полынь,
Пока не многим знаком этот вкус
И только этой горечи болью сродни блюз.

По имени Смерть, по жизни Коса,
По крови Кристалл, по судьбе Полоса.
По вере Любовь, по религии Крест,
По сути Опричник Небес.

Он движется в мир на Бледном коне
И четверть земли у него в табуне.
А следом торжественно шествует ад
И шахты Геенны горят.

Все, чем дорожит зверинец
Смерть испепелит за час -
Так мир рассечет Кормилец.
Горькая правда полынь,
Пока не многим знаком этот вкус.
И только этой горечи болью сродни блюз.

По имени Свет, по жизни Закон,
По крови Руда, по судьбе Перезвон.
По вере Любовь, по религии Крест,
По сути Опричник Небес.

На Белом коне в мир движется он,
Победой овеян его легион.
Солдат-венценосец, спасителя лук
Он принял в руки из рук.

Все, чем дорожит зверинец
Лук перечеркнет стрелой -
Так мир исцелял Кормилец.
Свет Откровения свят,
И тайну не вручишь словам,
Но я все же пою этот блюз вам!

Антихрист
Смотри, как рушится мир,
Как теряет голову память
С каждым днем, приближая конец.
Война начало начал,
Поднимает черное знамя,
До небес копоть рваных сердец.

Каждый роет свое себе,
Личной совестью выжит стыд.
Для напора в слепой борьбе
Кукловодам открыт кредит.

Загребаем ковшами жар,
Да без меры стрижем с куста,
А над этим ползет пожар
Антихрист-мегазвезда.

Огни лукавых столиц
Ворожат беспечные души,
Пустота гнезда вьет изнутри.
Смотри на сытую грязь,
С ними ты завязан по уши,
Ты здесь жил - так иди и смотри!

Званые
Чудеса Рождества доверять январю,
Укрепляться поста правилом.
На Крещенский мороз разрубить полынью,
Радость встречи принять набело.

И пойти по земле, как весною вода,
Паче снега гореть белого.
Тормошить горемык, поднимать города,
Вот такое дано дело нам.

Хей! Слушайте в себе клич живого огня,
Званые до последнего дня!
Хей! В каждом из живых звонница родника!
Званые через века!

Помнить красные дни богатырских побед,
Знать, как с нечистью свет борется.
На Великую брань поднимать первоцвет,
Присягать Пресвятой Троице!

Миром правит мошна, псы цепные пасут,
Чистят место козлу демоны.
Устоять на краю, да не пасть в самосуд,
Вот такое дано дело нам.

Мама
На моей земле видно так повелось,
Все не слава Богу, все не так, как у всех.
То ночами маемся, то засветло пьем,
Стороной взглянуть - и смех и грех.

Ой, мама, больно мне.

На моей земле каждый в правде ослеп,
Брат на брата прет, сын отца тянет в блуд.
На моей земле вместо колоса - серп,
Вместо солнца - дым, вместо воли - хомут.

Так за веком - век, ни кола, ни двора,
От тюрьмы - сума на стыке эпох.
В драке не поможем, но случись война,
Даст Бог, победим - победим, даст Бог.

А у земли одно имя - Светлая Русь,
В ноги поклонись, назови ее – мать.
Мы ж - младенцы все у нее на груди,
Сосунки-щенки, нам ли мамку спасать?

А на часах без пятнадцати три,
Время как река не воротишь назад.
А ты хоть раз попробуй оглянись да посмотри,
Что сумел, что сделал, и кто этому рад.

Душа
По погосту в белый дым мутная душа гуляла,
Вьюгой выла на луну, волокла крыла.
Ей подняться от земли Духа не хватало,
Больно ноша у души тяжела была.

Отлетала в свистопляс, воротиться не успела,
Спохватилась горевать, как зарыли в снег.
Рассекала от винта, распрягала блудом тело,
Ей без меры доверял русский человек.

Смертью смят, жизнью бит,
Нашей дури табун,
Вдоль обрыва летит,
То ли наугад, то ли наобум.

Так и бродят по Руси нераскаянные блики
Тех, что Духом не смогли душу обуздать.
Что пасли самих себя, в зеркалах узрев великих,
Да пытались ветку-жизнь под себя ломать.

Сколько лет, а все одно, заливаем смуту смутой,
За морями ищем свет медного гроша.
Кабы нам поднять глаза - ну, хотя бы на минуту,
Да увидеть, как горит у души душа.

Движение вспять
Слезы устали течь рекой,
Право свое поправ.
Сегодня нам будет петь прибой
С берега переправ.

Сегодня небо взорвется дождем,
Вычертив молний крен.
Леса могучим плечом
Поднимут землю с колен.

Выбросив сор не проросших семян,
Вычистив купель,
Сочными травами застелем святую постель.

Мы начинаем движение вспять,
Мы устали молчать.
Мы идем - эй, тверже шаг,
Отныне мы станем петь так и только так.

Землю покрыла вонь городов,
Переиначив суть.
Рваный туман ядовитых болот
Гонит по небу ртуть.

Липкие пальцы сквозь телеэкран
Тычут нам наши места.
Рыжие звезды газетной пятой
Топчут память креста.

Смыв имена одряхлевших богов,
Конь-ливень, в седле апрель,
Сочными травами застелем святую постель.

Время лениво ведет концерт
Единогласных рук.
Униформисты сторожат партер,
Стуком отвечая на стук.

Хор воспевает мир,
Читая ноты только с листа.
Бутафор драпирует жизнь
Устами одного из ста.

Вырвав язык у слепого судьи,
В руки зрячих вложив свирель,
Сочными травами застелем святую постель.

Аэробика
Мы уже почти вышли к морю,
Мы уже почти сбросили сеть.
Мы уже почти чувствуем ветер,
Мы уже почти научились смотреть.

Мы уже почти умеем смеяться,
Мы уже почти говорим о своем.
Мы уже почти не отводим глаз,
Мы уже почти поем.

Мы уже почти видим небо,
Мы уже почти встали в рост.
Мы уже почти открыли все двери,
Мы уже почти не кричим: SOS!

Мы уже почти не слышим приказов,
Нас уже почти не возможно пасти.
Мы уже почти вышли на трассу,
Но только почти, только почти.

Аэробика.

Кто посмеет нам помешать быть вместе?
Кто посмеет сказать, что нас нет?
Кто посмеет отменить движенье?
Кто посмеет перекрасить наш цвет?

Кто посмеет отнять у нас утро?
Кто посмеет нажать на курок?
Кто посмеет переиначить ветер?
Кто, ну-ка, кто?

Трасса Е-95
Мое солнце горит на стыке ветров,
В границе семи холмов.
Мое небо дождем опрокинули в ночь
Тени "Пяти углов".

Сколько троп и дорог
Для меня заплелись в одну.
Я иду по своей земле
К небу, которым живу.

Снова в ночь летят дороги
День в рассвет менять.
Кому чья, а мне досталась
Трасса Е-95.

Только в двух городах
Я дома, пока я гость.
Только там, где Нева становится морем,
Я вижу Крымский мост,

В полдень сквозь звон колоколен,
Будто бы в двух шагах.
Гром Петропавловской пушки
Я слышу на Покровах.

Над моей головой синяя даль
Ладит до звезд мосты.
И я уверен, что когда-нибудь
Я стану лучом звезды.

Ну а пока там, где вечер-туман
Ставит на дальний свет.
Я лечу по своей земле
Дорогой, которой нет.

Красное на черном
Шаг за шагом, босиком по воде
Времена, что отпущены нам.
Солнцем в праздник, солью в беде
Души резали напополам.

По ошибке? Конечно, нет!
Награждают сердцами птиц.
Тех, кто помнит дорогу наверх
И стремится броситься вниз.

Нас вели поводыри-облака,
За ступенью - ступень, как над пропастью мост.
Порою нас швыряло на дно,
Порой поднимало до самых звезд.

Красное на черном!

Шаг за шагом, сам черт не брат,
Солнцу - время, луне - часы.
Словно в оттепель снегопад,
По земле проходили мы.

Нас величали черной чумой,
Нечистой силой честили нас,
Когда мы шли, как по передовой,
Под прицелом пристальных глаз.

Будь, что будет! Что было - есть!
Смех да слезы, а чем еще жить?
Если песню не суждено допеть,
Так хотя бы успеть сложить.

А на кресте не спекается кровь
И гвозди так и не смогли заржаветь.
И как эпилог, все та же любовь,
А как пролог, все та же смерть.

Может быть это только мой бред,
Может быть жизнь не так хороша,
Может быть я не выйду на свет,
Но я летал, когда пела душа.

И в груди хохотали костры
И несли к небесам по радуге слез.
Как смиренье - глаза Заратустры,
Как пощечина - Христос!

Нет войне
Мой рок-н-ролл никогда не был первым,
Он даже не был вторым,
Но я его играю день ото дня,
Я не хочу расставаться с ним.
Право на него я оставляю за собой.
Мой рок-н-ролл, мой!

Пусть мне говорят, что я ничего не открыл
И будто это не мой стиль,
Но я не собираюсь ничего открывать,
Я кричу бис тем, кто открыл.
Но право на него я оставляю за собой,
Мой рок-н-ролл, мой!

Я не претендую на место вверху,
Я просто пытаюсь петь,
Я не хочу копаться в грязном белье,
Пусть будет все, как есть.
Но кой-какое право я оставляю за собой,
Мой рок-н-ролл, мой!

Нет войне, даешь рок-н-ролл.

Спокойная ночь
Крыши домов дрожат под тяжестью дней,
Небесный пастух пасет облака.
Город стреляет в ночь дробью огней,
Но ночь сильней, ее власть велика.

Тем, кто ложится спать -
Спокойного сна, спокойная ночь.

Я ждал это время и вот это время пришло -
Те, кто молчал перестали молчать.
Те, кому нечего ждать садятся в седло,
Их не догнать, уже не догнать.

Соседи приходят, им слышится стук копыт,
Мешают уснуть, тревожат их сон.
Те, кому нечего ждать, отправляются в путь -
Те кто спасен, те кто спасен.

Радости печаль
Осторожные разжигали хворост идей.
Грянули в набат, города горят!
А тушить послали детей.
Откровенные растянули правды меха.
Судят да рядят, кто в чем виноват,
Да в себе не видят греха.

А над этим всем небо.
Только облако тронь,
Край душистого хлеба,
Крупной соли ладонь.

А над небом столетий
Плавный ход без конца.
И смена тысячелетий
Лишь улыбка творца.

А мы все ищем врага,
К иконе ладим рога,
Дракой горим!
Кому за что отвечать?
Все мастера обличать -
О, Третий Рим!

Вверх! От земли!
Приблизить Горнюю даль,
Крестопоклонно!
Молитвой в сердце зажечь
Радости Печаль!

Обреченные встали на колени в кольцо.
Друг на друга льют копоть да мазут,
Чтобы не признали в лицо.
Неприметные под себя слепили закон.
За народ несут сбрую да хомут,
Да уходят через кордон.

Песня без слов
Песня без слов, ночь без сна,
Все в свое время - зима и весна.
Каждой звезде - свой неба кусок,
Каждому морю - дождя глоток.

Каждому яблоку - место упасть,
Каждому вору - возможность украсть.
Каждой собаке - палку и кость
И каждому волку - зубы и злость.

Снова за окнами белый день,
День вызывает меня на бой.
Я чувствую, закрывая глаза,
Весь мир идет на меня войной.

Если есть стадо - есть пастух,
Если есть тело - должен быть дух.
Если есть шаг - должен быть след,
Если есть тьма - должен быть свет.

Хочешь ли ты изменить этот мир?
Сможешь ли ты принять, как есть?
Встать и выйти из ряда вон?
Сесть на электрический стул или трон?

Дурак и Солнце
Не Бог весть, черт-те как,
Жил на свете дурак,
Без царя в голове,
Сам как на ладони,

В тех краях, где угар,
Голод, мор да пожар,
Где дым стада облаков
По земле гонит.

Так он в копоти жил,
Не петлял, не кружил,
Верой-правдой служил
Ветру, настежь душу.
Как он солнце нашел,
Да по зездам прошел,
Я тебе расскажу, слушай!

За тридевять земель,
Неба на краю пляшет мрак
По трухлявым, перекошенным пням,
Да наводит на свет серый пепел порчи.
А над всей землей солнца нет сто лет -
Только ночь да разорванных звезд клочья!

А народ в тех краях в мути-темени чах.
И не сразу, не вдруг, но забыл, что жил иначе.
В хороводе ночей стыло пламя очей,
И со временем в тех краях
Не осталось зрячих.

Лед пустых глазниц,
Оторопь сердец, кривотолков чад
Гонят дурака по сонной земле,
Где не стынет закат, где не плещут зори.
Сколько лет в пути, а сколько впереди?
Как найти да помочь дураку одолеть горе?

На краю небес вырывает бес
Из волос репьи-мраки
Да блюет на свет звездами побед -
Беса не унять в драке.

Разметать репьи по краям земли
Нынче дураку сила.
Да с небес сорвать бешеную тать.
Солнцу помоги, милый!

Кто видел, как по небу плывет огонь,
Какая в синем радость золотого,
Как к водопою спускается белый конь,
Как отражает солнце след его подковы.

Как в облаках искрятся ресницы зорь,
Как от росы скользят по травам переливы,
Кто видел, как из сердца уходит боль,
Как хорошо тогда, легко и как красиво.

Не в аду не в раю, а на самом краю,
Где землей отродясь правил бледный почерк,
Чтобы свет разметать над землею опять,
Бился с мутью дурень три дня и три ночи.

Свет осенних звезд вплел в прядь своих волос,
Солнца луч был в его руке сияньем клинка.
Где трава высока да златые кольца -
Я там тоже был, этот сказ сложил,
А над нами по сей день горит солнце!

Мы вместе
Импульс начала, мяч в игре,
Поиски контакта, поиски рук.
Я начал петь на своем языке,
Уверен, это не вдруг.

Я пишу стихи для тех, кто не ждет
Ответов на вопросы дня.
Я пою для тех, кто идет своим путем,
Я рад если кто-то понял меня.

Мы вместе!

Мне не ясен взгляд тех, кто устал,
Мне не понятен тот, кто спит.
Я не понимаю языка столбов
И мне не интересен лифт.

Я люблю окно, из окна виден день,
А ночью видна ночь.
И если кто-то думает так же, как я,
Мы с ним похожи точь-в-точь.

И если продолжать наш разговор,
Не стоит откладывать вопросы на потом.
Кто будет первым - громоотвод или гром?
Мне все-таки кажется - гром!

И если долог день то ночь коротка,
Но часы мне говорят: Нет!
И поэтому я не люблю часов,
Я предпочитаю свет!